Чем хороша работа журналистом – мы можем знакомиться с удивительными людьми, и даже теми, знакомства с кем кое-кто боится.

Со многими женщинами-детективами мы с вами знакомы: Зинаида Кибрит, Фрайни Фишер, Вероника Марс, мисс Марпл, Кейт Беккет, Анастасия Каменская в конце концов. Они демонстрируют нам блестящие расследования с экранов телевизоров. Но то кино. А как в реальной жизни женщина на службе умудряется быть следователем – истинным профессионалом, а дома – заботливой мамой и любящей женой? Не знаем, как вам, а нам до знакомства с майором юстиции Валерией Петелиной (Коромысловой) сложно было представить гармоничное сочетание этих двух амплуа в одном человеке.

Первое дело. Это было убийство

Начнём с того, что Следственный комитет расследует уголовные дела о тяжких и особо тяжких преступлениях. Убийцы, насильники, коррупционеры – это их контингент. А потому в представлении обывателя следователи СК – это умудрённые опытом крепкие мужики, которых уже ничем в жизни не удивишь и не обескуражишь. И тут выясняется, что в коллективе именно таких сотрудников есть хрупкая молодая женщина, которая наравне со всеми берётся за сложные дела и успешно их расследует.

Конечно, первый вопрос женщине-следователю: «Почему Следственный комитет? Как Вы здесь очутились?». В истории Валерии Александровны не было никаких поисков себя и метаний: уже в школе она избрала для себя путь – правоохранительные органы. И не случайно, а по примеру деда, хорошо знакомого полевчанам Василия Коромыслова, который 10 лет возглавлял Полевской отдел милиции.

– Я заслушивалась его рассказами о работе, об интересных случаях и расследованиях, – вспоминает Валерия. – И уже тогда мне было интересно, как нашли преступника, какие приёмы использовали. В старших классах я уже понимала, что буду работать в этой сфере, готовилась к поступлению в Уральскую государственную юридическую академию.

Академию Валерия Петелина окончила с красным дипломом. И вот 22-летняя девушка оказывается на службе в Следственном комитете.

– Я помню своё первое дело. Это было убийство. На улице Вершинина в квартире обнаружили тело женщины с ножевыми ранениями. Выяснили, что она, муж и их приятель выпивали. Сначала подозрения пали на мужа, предположили, что он нанёс удары в порыве ревности. Выяснилось, что в момент убийства он не находился дома. Задержали подозреваемого, того самого приятеля. ДНК, обнаруженная на орудии убийства, оказалась его, – как и положено следователю, Валерия обрисовала нам обстоятельства преступления.

А какие ощущения испытывает вчерашняя студентка при виде убитого?

– Присутствовал мандраж, – признаётся Валерия. – Даже не от того, что перед тобой труп с ножевыми ранениями (я к этому была готова), а от ситуации, в которой ты в первый раз и ты в ней главное действующее лицо. Тогда оперативные сотрудники помогали мне оформлять протокол задержания, эксперты-криминалисты – протокол осмотра места происшествия. Знания, полученные в академии, и практика – совсем разные вещи. Почему ещё я очень хорошо помню это дело, в квартире находился годовалый ребёнок, он всё время плакал.

Валерия рассказала, что у погибшей женщины осталось трое детей. Молодая следователь ещё несколько лет навещала семью, привозила подарки детям на Новый год и продукты. Многодетный вдовец перестал пить, взялся за ум, устроился на работу.

– Я долго наблюдала за жизнью этой семьи. Рада, что у них всё хорошо, – говорит Валерия.

Отношения. Следователь и подозреваемый

Не прошло недели – новое дело, и снова убийство.

– В микрорайоне Ялунина в подъезде обнаружили тело парня, у него было более 50 ножевых ранений. Это было жуткое зрелище, – вспоминает Валерия Петелина. – Убийцей оказался сосед по подъезду. Как выяснилось, это была месть за многолетние обиды: парни не ладили с детства, первый постоянно шпынял и поддевал второго. На момент преступления второй имел психические отклонения и состоял на учёте у психиатра. Однажды они встретились в подъезде, оба в состоянии опьянения. Тот, который долго терпел обиды, психически нездоровый, вынес из своей квартиры кухонный тесак и жестоко расправился с обидчиком.

Это то самое состояние аффекта, которым часто пользуются киношники? Оказывается, нет. Признать состояние аффекта очень сложно. Проводится психиатрическая экспертиза, которая подтверждает его очень редко.

– За 10 лет службы было единственное дело, когда у совершившего убийство признали состояние аффекта, – рассказывает следователь. – У парня был длительный конфликт с отцом, тот унижал сына, оскорблял, бил. Всё это на фоне недавней смерти матери. Однажды парень не выдержал и в ответ начал бить отца всем, что подворачивалось под руку. Позже мы нашли несколько орудий убийства: кухонные ножи, топор. В горячке он вынес тело отца на соседнюю улицу, а дома всё помыл. Когда после обнаружения тела мы приехали на место жительства убитого, даже предположить не могли, что убийство произошло здесь и это сделал сын. Уже позже, когда приехали на повторный осмотр со всем оборудованием, обнаружили замытые следы крови. Вскрыли пол – туда просочилась кровь. Парень поплыл, во всём признался, сказал, что отец оскорблял умершую мать. Психиатрическая экспертиза признала состояние аффекта. Суд вынес приговор, не связанный с лишением свободы.

Валерия рассказывает, что помнит обстоятельства всех своих дел, фамилии всех обвиняемых.

И тут возник вопрос: а каково молодому следователю-женщине столкнуться с уже отсидевшим после её расследования преступником нос к носу просто на улице?

– Мы расследуем тяжкие преступления. Срок за них не маленький, поэтому пока те, кто проходил по моим делам, по улицам не разгуливают, – успокоила Валерия. – Но раз было жутковато: мужчина освободился и стал постоянно околачиваться возле нашего подъезда. Думали, меня караулит, оказалось, просто бомжует.

Но тут Валерия Петелина рассказала случай, который полностью перевернул наше представление об отношениях постфактум следователя и подозреваемого:

– На днях ко мне приходил мужчина после освобождения, был осуждён по 131-й на 7 лет (от редакции: статья 131 УК РФ «Изнасилование»). Благодарил за справедливость, за нормальное к нему отношение. И просил, если он в следующий раз ещё что-нибудь натворит, чтобы дело взяла я.

«Тёмных» нет

У всех нас на работе есть то, что нравится делать больше, и то, что меньше. Жуть как было неудобно спросить следователя, есть ли у неё любимая категория дел: как это цинично… Но оказалось, для них это вопрос нормальный.

– Конечно, комфортнее работать с теми делами, в специфике которых ты уже хорошо ориентируешься. Но в тоже время люблю, когда ко мне попадает что-то новое: это интересно. За 10 лет работы у меня ни разу не было в производстве дел по 143-й статье «Нарушение требований охраны труда, повлекшее тяжкий вред здоровью или смерть человека». И вот сейчас ко мне как раз такое попало. Это дела, где не всё очевидно, надо распутывать, и конец никому не известен, – Валерия Петелина рассказывает о своей работе как о реально любимом деле, и это завораживает.

По статистике Полевского отдела Следственного комитета… Здесь коллеги меня поправят: правильное название – Следственный отдел по городу Полевской Следственного Управления Следственного комитета Российской Федерации по Сверд­ловской области, но будем называть его короче. Так вот, по статистике последних лет, все тяжкие и особо тяжкие преступления в Полевском раскрываются. Говоря их языком, «тёмных» нет. Ну или почти нет.

– Раскрыли преступление, которое целый год было бесфигурантным, – снова интригует Валерия. – В квартире обнаружили труп мужчины с признаками насильственной смерти. В помещении вообще не было никаких следов присутствия других людей, только биологические следы в подъезде – кровь. Убийца уходил через окно, разбив стекло, и поранился. Этот образец ДНК был единственной зацепкой, но сравнивать его было не с чем: подозреваемых нет. Так прошёл год. К нам в отдел приходит мужчина и сообщает, что на пьянке услышал разговор – молодой парень рассказал об этом происшествии. Так мы вышли на убийцу. Задержали этого парня, он во всём признался. А надёжно скрыть все следы преступления его научила мать: на тот момент она работала в органах. Снова провели генетическую экспертизу, и оказалось, что кровь в подъезде – его.

Когда мама – следопыт

А ведь Валерия Петелина ещё жена и мама. И, к слову сказать, очень располагающий к общению человек.

– Как муж относится к Вашей работе? Когда жена – следователь – это же вообще ничего тайного? – спрашиваю в надежде на истории из домашней жизни. Оказалось, всё тривиально: муж тоже из органов. Все вопросы сняты.

Валерия Петелина успешно сочетает в себе качества, присущие любящей жене и матери и профессиональному следователю. Дома к маминой работе относятся с пониманием

Дочке четыре года, и, конечно, она знает, где работает мама.

– Однажды пришлось взять её на вызов: нашли труп. Пришлось оставить ребёнка в машине дежурной части, пока я составляла протокол осмотра места происшествия, а оперативный сотрудник опрашивал очевидцев. Её там накормили конфетами, после чего ребёнок решил, что мама на работе ездит на полицейской машине и ест конфеты. А вообще она называет меня не следователь, а следопыт, – смеётся Валерия. – Знаете, вот со своим ребёнком я не могу профессиональные знания и умения применить, что-то у неё выяснить: никакие методы и приёмы не работают.

Признаемся, закончить этот текст было сложно: все детективные истории, которые нам рассказала Валерия Петелина, отказывались умещаться в газетную полосу. Но на этом наше знакомство со следователями Следственного комитета не закончится, обещаем.

– У меня дедушка очень любит вашу газету, – прощаясь, говорит Валерия Александровна.

Пользуясь случаем, Василий Павлович, передаём вам привет. Вы можете гордиться своей внучкой!

Фото предоставлены Валерией Петелиной