В школьной тетрадке в клеточку рисунок 17-летнего учащегося техникума: два тела с пробитыми головами и выколотыми глазами, над ними стоит человек с дьявольской улыбкой, с окровавленным топором в руках. За убийцей человек поменьше, у него тоже нет глаз, да и его самого как будто тоже нет – он перечёркнут – вычеркнут из жизни. Каждая фигура с усилием обведена несколько раз, словно рисовавший настаивает именно на этом сюжете.
Рисунок – богатейший источник информации для эксперта-психиатра.
И, возможно, если бы он попал в руки специалисту раньше, изображённое не случилось бы в действительности.
Но это произошло. «Художественные наброски» автор перенёс в реальность. Был и топор в крови, и тело с пробитой головой (слава Богу, одно), и даже довольная физиономия убийцы – её молодой полевчанин тоже воспроизвёл.
Фото предоставлены Следственным отделом по городу Полевской Следственного управления Следственного комитета РФ по Свердловской области
Это уголовное дело следователь Полевского отдела Следственного комитета капитан юстиции Елена Гиматова выделяет среди всех остальных. Да и резонанс в 2020 году оно вызвало изрядный, многие новостные каналы региона сообщали, что в Полевском произошло отцеубийство с особой жестокостью.
– Картина была ужасающая, – вспоминает следователь Гиматова. – Как позже заключили эксперты, мужчине было нанесено больше 20 ударов топором по голове.
Как рассказывает следователь, семья считалась довольно благополучной. Отец работал вахтами, домой приезжал редко. Воспитанием сына мать занималась одна. Мальчик рос замкнутым и тихим, странностям в его поведении никто не предавал значения. Это позже выяснятся его суицидальные наклонности – силовики найдут тетрадки с изображениями висельников и другими наводящими ужас образами. А пока молодой человек просто целыми днями сидел за компьютером.
Однажды отец между вахтами решает заняться сыном, вернуть его в реальную жизнь, привлечь к работе по дому, и забирает ноутбук. Возможно, это и стало отправной точкой ненависти, по крайней мере, в своих показаниях так говорил сам Витя (имя изменено).
– На допросе молодой человек сказал, что отец назвал маму нехорошим словом, он так часто её называл. Мама же утверждала, что муж говорил это в шутку и она никогда не обижалась, – рассказывает следователь. – Но сын принял это за оскорбление и, когда отец вышел во двор, взял топор и рубанул его сзади по голове. Ударил сильно, даже топор cлетел c топорища, потом взял колун и стал добивать.
Когда дело было сделано, Витя, чуть ли не пританцовывая, зашёл в дом и ничего не подозревающей матери сообщил: «Я убил отца». Мама сначала подумала, что это такая злая шутка…
Так, в халате и в тапочках, забрызганных кровью, Витя и встретил оперативную группу. В полицию позвонили соседи: мать, очевидно, пребывавшая в шоке, не сделала этого сама, попросила их. Витя сразу во всём признался.
На момент убийства ему было 17 лет, совершеннолетие он встретил уже в изоляторе временного содержания.
Рассказывая об этом расследовании, Елена Алексеевна из этических соображений долго избегала ключевой фразы – Витя болен. Это подтвердила судебно-медицинская экспертиза: парню требовалась психиатрическая помощь, причём очень давно. И, конечно, это всё объясняло.
– Меня поразил сам обвиняемый. Во время следствия он вёл себя крайне спокойно. Мне удалось найти к нему подход, мы долго общались, он был очень откровенен. Потом, уже будучи в ИВС, просил к нему приходить, – рассказывает следователь. – Однажды даже попросил: «Можно я Вас обниму?». Мне немного страшно стало: с одной стороны, понимаешь, что тебе ничего не угрожает и, по сути, это просто ребёнок, с другой стороны, знаешь, кто он.
Сейчас Витя проходит принудительное лечение, срок ему не дали.
«Общаюсь корректно, кто бы то ни был»
Елена Гиматова признаётся, что если бы однажды не стала следователем, то пошла бы в судебную психиатрию. Может быть, поэтому она и выделила это расследование среди остальных.
– Меня в принципе очень интересует судебная психиатрия. Я из тех следователей, которые судебные экспертизы читают от первой строчки до последней, а не только заключение, – говорит Елена Алексеевна. – На своём опыте могу сказать, что, если найти подход к человеку, он тебе расскажет всё. Почему мне интересно работать в следствии – мы имеем дело с самыми разными категориями: сегодня ты можешь допрашивать человека без определённого места жительства, и тут же в производстве дело в отношении должного лица, например, предпринимателя. Ты можешь допрашивать ребёнка совместно с психологом и тут же бабушку, у которой деменция. И каждый раз надо находить новые методы, подстраиваться. Это очень интересно.
Коллеги рассказывают, что Елена Алексеевна самый тактичный следователь: всегда уважительно общается со всеми, даже если перед ней насильники и убийцы.
– Да, я не позволяю себе даже пренебрежительного взгляда, – подтверждает сама Елена Гиматова. – Считаю, что демонстрировать личные эмоции на работе непрофессионально. Да, бывают очень страшные вещи, в особенности когда речь идёт о насильственных действиях сексуального характера в отношении детей, хочется просто разорвать человека. Но нет, стараюсь держать себя в руках, вести себя корректно.
Капитанская дочка
Раньше женщин среди следователей было очень мало, да и сейчас-то считается, что расследовать тяжкие и особо тяжкие преступления должны маститые следаки, конечно, мужского пола. Сейчас девчонки (да, именно девчонки: Елене Алексеевне 28 лет) с успехом ломают стереотипы. Только откуда это берётся?
– У меня в семье нет никого из правоохранительных органов, совсем. Бабушка – библиотекарь, дедушка – директор школы, мама – предприниматель, папа занимается строительством, ни у кого нет даже юридического образования, – рассказывает следователь Гиматова. – Заканчивая школу, я планировала стать переводчиком, год ходила к репетитору по английскому языку. А потом провалила экзамен, зато обществознание, которое пошла сдавать за компанию с подружкой, сдала успешно. В какой-то момент случился щелчок: просматривая запасные варианты для поступления, я увидела Институт прокуратуры. Думаю: «Ну а что, это, наверное, интересно». И просто туда пошла. Мама была в шоке.
По-видимому, щелчок случился в нужный момент. Ещё во время учебной практики студентка Гиматова поняла, что оказалась в своей тарелке. Её даже окрестили капитанской дочкой.
– Практика у нас проходила в Чкаловском районе Екатеринбурга, мы там знакомились непосредственно со следственной деятельностью, видели всё, – рассказывает Елена Алексеевна. – Моим наставником был капитан Василь Ибраев. Он говорил, что видит меня чаще своих детей, отсюда и пошло моё прозвище. Это гениальный наставник, он нам дал очень хорошую базу, везде брал нас с собой, всё показывал, рассказывал. Был настолько большой интерес, что я и ещё несколько таких же практикантов-фанатиков чуть ли не ночевали в отделах. Нас уже начали воспринимать как часть коллектива.
А потом, после окончания обучения, Елену Гиматову по распределению отправили в Каменск-Уральский и приняли на должность помощника следователя, по сути, делопроизводителя, – всё равно что плеснуть студёной водой на полыхающий огонь.
– Вот так, с бумажками, я долго просидеть не смогла, я хотела быть именно следователем, – отчеканивает Елена Алексеевна.
И стала. В 2017 году Полевской следственный отдел Следственного комитета России пополнился ещё одним перспективным сотрудником.
– Вы помните своё первое дело? – всегда спрашиваю об этом следователей и почему-то неизменно нарываюсь на жуткую историю. Не в этот раз.
– Сначала давали простые дела. Помню, это было незаконное проникновение в жилище, потом нанесение телесных повреждений, применение физической силы к сотруднику полиции – особо ничего сложного. А вот первое убийство, конечно, хорошо запомнилось, – Елена Алексеевна, интригуя, выдерживает паузу. – Это произошло в общежитии на Свердлова. Обнаружили труп с двумя десятками ножевых ранений. Подозреваемыми были братья-близнецы, абсолютно два одинаковых товарища. Они выпивали с третьим мужчиной, потом один из братьев пошёл спать, а второй остался за столом, и вследствие конфликта произошло убийство, в ход пошло несколько кухонных ножей – всё, что попало под руку. И вот стоят эти два одинаковых «красавца» подшофе, ничего рассказать не могут. Кто из них спал, а кто убивал, непонятно. Брат брата, конечно, не выдал, соседи их тоже не различают.
Мужчины вроде и одинаковые, но ДНК у них всё-таки разные. Эксперты-криминалисты быстро установили, кто есть кто. Виновному дали восемь лет строгого режима, а вот второй брат, что примечательно, взялся за ум.
– Я потом его как-то встретила в такси, он меня домой вёз. На работу устроился, пить бросил, жалобы на их квартиру прекратились, – отмечает Елена Гиматова.
Вот так один случай одного лечит, другого калечит.
Напомним, это было первое расследованное убийство в карьере следователя Гиматовой. Второе случилось через сутки.
– Я не спала двое суток, только подъезжаю к дому, звонят из дежурной части: «У нас ещё одно убийство, в Курганово».
Там, как выразилась Елена Алексеевна, не было ничего сложного: на пилораме один работяга зарезал другого. Конечно, «сущие пустяки». В плане расследования, разумеется.
Кто ищет, тот найдёт
Оказывается, есть дела, к расследованию которых подключается весь отдел. Елена Гиматова рассказала нам и о таком. В 2021 году в одном из коттеджных посёлков села Курганово два соседа по участкам выясняли между собой какой-то финансовый вопрос, спор зашёл в тупик – один сосед явился к другому и выстрелил из пистолета, который принёс с собой. Потерпевший остался жив, а нападавший пустился в бега. К моменту прибытия экстренных служб, его, как говорят, и след простыл. В посёлке установлено видеонаблюдение, оперативники получили «кино», где ясно кто, ясно как, не было только самого фигуранта.
– Возбудили дело по «Покушению на убийство». Мы были задействованы все, весь отдел. Подозреваемого объявили в федеральный розыск, – рассказывает Елена Алексеевна.
Так совсем не добропорядочный сосед скрывался несколько месяцев. Он и дальше бы бегал, если бы не один «счастливый» случай. Место действия уже Нижний Тагил: подозреваемый ввязывается в какую-то драку и с тяжёлыми травмами попадает в больницу. Там, естественно, есть ориентировка: система работает. В больнице сообщают куда надо, и вот уже в палате у беглеца следователь из Полевского.
– Под стражу его заключали прямо в больнице. Наш следователь доставил его в Полевской. Приговор выносил Полевской городской суд, – рассказала следователь Гиматова.
Переоценка случилась
Елена Гиматова совсем недавно побывала в декретном отпуске, буквально сбегала туда. Маленький Саша в год и три месяца уже пошёл в детский сад. А что делать, если мама нужна городу? Муж тоже работает в органах, понимает, что период безмятежного счастливого материнства женщины-правоохранители проходят оперативно, сдают экстерном.
На производствах есть такое понятие для беременных – лёгкий труд. А у следователей как?
– У меня ребёнок, будучи во мне, побывал везде, – смеётся Елена Алексеевна. – Конечно, никакие обязанности с тебя не снимаются. Помню, по весне обнаружили труп на кладбище в селе Полдневая – житель Екатеринбурга приехал на электричке и повесился на одной из могил. Март, снеговая каша, мы трясёмся по кладбищу на «газели», потом пробираемся по сугробам среди могил, такая промозглая погода, а я на шестом месяце. Ну, ничего, надо значит надо. Потом, тоже в марте («удачный» был месяц) – труп на улице в южной части города. Несколько часов проводили оперативные действия. Холодно, сыро. Подозреваемого, кстати, тогда по горячим следам нашли.
Зато сын родился крепкий, 4,3 килограмма весом, парня ничем не удивишь.
– Изменились ли Ваши взгляды, методы работы после, пусть и непродолжительного, декретного отпуска? – спрашиваю.
– С психологической точки зрения, наверное, да, – честно отвечает следователь. – Я никогда не любила дела, связанные со смертью детей, для меня это была морально самая сложная категория. А сейчас я даже попросила коллег, если, не дай Бог, такое случится, не давать мне такое дело. Не могу пока. Всё остальное – пожалуйста. Переоценка случилась. Сейчас больше с семьёй стараюсь проводить время. Раньше с мужем обсуждали рабочие моменты, а сейчас работа остаётся на работе, я это домой не несу. Я только сейчас этому научилась.
За то время, что Елена Гиматова работает в Полевском отделе Следственного комитета, она расследовала 75 уголовных дел разных категорий. Все дела доведены до конца, виновные понесли наказание.
