Пригородный поезд Екатеринбург – Верхний Уфалей замедляет ход перед очередным остановочным пунктом. «Кладовка!» – громко объявляет проводница. Её громко, ладно хоть безобидно, осаживают готовые к выходу: «Да не «Кладóвка», а «Клáдовка» надо говорить».

– Это у нас дачники так поправляют всех. А мы, коренные жители, привыкли свой посёлок называть Кладóвкой, – настаивает Сергей Серебренников.

Только восемь лет назад он поселился в Полевском, до этого 60 лет прожил в Кладовке. И не слыхал, чтобы кто-то из его родных, соседей, давних знакомых называл посёлок Клáдовкой.

– Меня сюда родители месячным привезли из Курганской области. Я всё детство и юность здесь провёл, – рассказывает Сергей Серебренников. – И учился я не в клáдовской, а в кладóвской школе. Здесь в 1 класс пошёл (между прочим, в классе нас было 38 человек). И в фельдшерский пункт я ходил в кладóвский, и лесопункт был Кладóвский, всё было кладóвское. Я ещё в школе начал собирать сведения по истории посёлка, со стариками общался. Знаю, где немецкое кладбище, где японское: в годы Великой Отечественной войны здесь было много военнопленных, они лес пилили, жили в бараках.

От местных стариков несколько десятилетий назад Сергей слышал, что изначально железнодорожный разъезд назывался Крещенский, потом его переименовали в Кладовку.

– Кладовкой назвали, потому что здесь подземная кладовая, много полезных ископаемых. Не было тут никакого клада, – настаивает кладовчанин.

В посёлке при разъезде многие жители трудились на железной дороге. Сергей Серебренников до выхода на пенсию был помощником машиниста тепловоза в железнодорожном цехе Северского трубного завода. Он продолжатель династии железнодорожников: его отец Серебренников Виталий Петрович работал начальником станции Кладовка, мама Анастасия Алексеевна – дежурной по станции, дедушки – один путеобходчиком, другой бригадиром путейцев.

По словам Сергея Витальевича, в 30-е годы Кладовка была одним из мест расселения раскулаченных, после Великой Отечественной войны – бывших военнопленных фашистских концлагерей:

– Для них лагерь был под Сысертью. Когда после смерти Сталина их реабилитировали, тем, кому податься было некуда, предложили поехать в Кладовку, работать в леспромхозе. Так и поселились у нас, создали семьи.

Ещё в 70-е–80-е в рабочем посёлке было два магазина, пекарня, животноводческая ферма. В питомнике выращивали сосёнки – посадочный материал для лесовосстановления.

Сергей Витальевич говорит, что на днях поедет в Кладовку, навестит могилы родителей, сестры, бабушек и дедов. Вспоминает, что его отец ещё год назад в свои 90 лет ездил по Кладовке на велосипеде, любил рыбачить на одном из местных карьеров.

В поисках истины

Глава территориального управления Елена Артемьева подтверждает, что «ударный» вопрос часто становится камнем преткновения для жителей Кладовки, шутит: хоть законодательно закрепляй место ударения в названии населённого пункта.

– Сама я тоже называю наш посёлок Кладóвка, – признаётся Елена Ивановна. – Некоторые зовут его Клáдовка, поясняют, что от слова «клад».

Рядом с посёлком протекает речка Поскакуха, приток Полдневой Чусовой, на её богатых золотых россыпях в 1803 году был открыт Поскакухинский золотой прииск. В 4 километрах западнее станции Кладовка находится крупнейшее месторождение качественного ювелирного демантоида, редкого золотисто-зелёного драгоценного камня. В окрестностях Кладовки добывали никель, известняк, мрамор, горный хрусталь.

– Может, и верна эта версия? – размышляет глава территориального управления. – Может, вовсе и не в кладе дело, а в подземной кладовой?

В самом посёлке сейчас не осталось никаких производств. Из достопримечательностей обелиск местным жителям – погибшим участникам Великой Отечественной войны да три живописных карьера, те самые, никелевые, Верхне-Уфалейского рудоуправления. Есть магазинчик, который открыл один из дачников. Местные активисты мечтают об игровой и спортивной площадках: летом здесь много детей – приезжают к бабушкам и дедушкам и с родителями на дачу.

– По данным на 1 января 2025 года, население посёлка составляет 119 человек. На работу жители ездят в Полевской или Екатеринбург. Вот освещение в дома, наконец, подали надёжное – компания «Облкоммунэнерго» провела новую линию. Всё остальное тяжело идёт. Нет денег на подсыпку дорог. Здесь нет ни аптеки, ни почты. А вот сотовая связь появилась, – рассказала глава территориального управления.

Так куда «ударять»?

Что говорят о кладовской орфоэпии исторические документы, мы попросили прокомментировать Наталию Щукину, руководившую городским архивом на протяжении 30 лет.

– В нашем архиве отсутствуют какие-либо исторические документы прошлых веков. Общеизвестно, что заселение Урала происходило в XVI–XVIII веках. Поселение Кладовка упоминается в 1928 году, в период образования Уральской области, как кордон. По сведениям в Административно-территориальном делении по Уральской области, там проживало 9 человек, занимавшихся заготовкой древесного угля для Полдневского рудника, применялись печи-томилки. Что касается названия, то ни в одном архивном документе не стоит ударение, как оно изначально звучало.Да, многие привыкли называть населённый пункт Кладóвка, но есть и другая версия. К сожалению, в Уставе Полевского муниципального округа тоже не стоят ударения в наименованиях населённых пунктов, идёт как само собой разумеющееся, и никто вопросов не задавал.

Сохранить корни

– Для тех, кто жил и давно живёт в нашем посёлке, он только Кладóвка, и никак иначе. Разве можно забыть собственную жизнь, отказаться от памяти своих родителей, дедов, прадедов?! Вот смотрю – ничего не осталось от школы, от пекарни… А теперь ещё многим и название не нравится… А те, кого уже нет в живых, они же родину Кладóвкой называли, – в сердцах говорит Сергей Витальевич. – Но я-то живой, и со мной моя память.

Нашего земляка поддержала доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка, общего языкознания и речевой коммуникации Уральского гуманитарного института Уральского федерального университета Мария Рут.

– Действительно, это боль человека. Я не понимаю, что за слово «Клáдовка», где они его нашли? Им хочется, чтобы это было связано с кладом? Нет такого слова в русском языке – «клáдовка». И неестественное ударение: обычно в русском языке оно уходит к суффиксу.

У нас есть, с одной стороны, слово «кладóвка», которое звучит несколько буднично. Но почему бы не допустить, что было какое-то помещение для хранения чего-либо? А когда хотят сказать о высоком, предположим, о богатстве Урала самоцветами, то говорят «кладовая».

Старожилы, которых, как я понимаю, уже и не осталось в посёлке, многие десятилетия место своего жительства называли Кладóвка. И не нужно навязывать людям новые названия и версии, – по просьбе корреспондента газеты «Диалог» прокомментировала ситуацию авторитетный российский лингвист.